«Сердцеедки»: обаятельные мошенницы
Хотите узнать, как без особого труда заработать 100 миллионов долларов? Тогда смотрите на канале СТС авантюрный сериал «Сердцеедки». Мастер-класс ведут две мошенницы, которых блистательно играют Татьяна Васильева и Елена Ксенофонтова. Наш корреспондент побывала на съемках и убедилась,что афера по-русски -дело хлопотное и требующее особого таланта
Я попала на съемочную площадку сериала во время перерыва. Актеры сидели в общей гримерке и, как школьники, зубрили текст. Я поинтересовалась у Васильевой (она играет «маму» Джонни), почему у нее нет своих апартаментов?
— Не люблю отдельных гримерных, я от них уже давно отвыкла, — ответила Татьяна Григорьевна. — Не нравится отгораживать себя от всех, не люблю ездить на студию в шикарной машине, предоставленной только мне. Я не отрываюсь от людей, которые мне приятны.
Длинное лиловое платье, шляпа-клумба с цветами, парик с придурковатыми кудряшками плюс на ногах кроссовки огромного размера делают ее похожей на клоуна. В этом наряде Васильевой даже не надо ничего говорить, и без слов смешно.
— НЕ ОБИЖАЕТЕСЬ, КОГДА ВАС ЗОВУТ В КИНО КЛОУНАДИТЬ?
— По-моему, клоунесса — высшая похвала для актрисы. Сыграть комедию так, как она написана, в бытовом смысле, -значит потерять всю аудиторию, и молодежную в первую очередь. Здесь нужна острая форма и никакого психологизма.
На кураже
Всех зовут на площадку. Васильева стоит у распахнутого окна и томно смотрит вдаль: «Боже мой, какая я была дура! На что я потратила свою жизнь? На детей! На работу!» Режиссер кричит «стоп!» и обращается к ассистенту: «Дайте ветер! Кто у нас сегодня бог ветра?» Симпатичный паренек, управляющий софитами, шепчет мне на ухо: «А я здесь — бог солнца».
Атмосфера в павильоне куражная. Все шутят, хохмят. Что самое приятное: никто не ругается, а это, поверьте, для киношников большая редкость. Режиссер к артистам обращается исключительно на «вы» и ведет себя в высшей степени интеллигентно, даже когда актеры по сто раз забывают текст и приходится делать уйму дублей. Зато они импровизируют, придумывая на ходу реплики и шутки. В результате от первоначального сценария мало что остается, но фильм от этого только выигрывает. Например, Алла Борисовна (Васильева) начинает вымогать у Эмилии, невесты Джона, наличность: «У тебя деньги есть? Дай взаймы. Лучше в долларах». Это — чистый экспромт. Дина (Эмилия), не растерявшись, сразу же перехватывает инициативу, начинает судорожно рыться в сумке и вытаскивает серебряную обертку от шоколада. Иногда напридумывают такое, что сами хохочут до упаду, и ничто, даже грозный крик режиссера, не может их остановить.
«В этом сериале все женщины — красавицы»
После часового обеда всех вновь зовут на площадку. Васильева является на съемку, держа парик в руке: от обилия софитов в павильоне — несусветная жара. Пока звезду не умыкнули у меня из-под носа, спрашиваю:
— В ОДНОЙ РЕКЛАМЕ ВИДЕЛА ВАС С РОСКОШНЫМИ ДЛИННЫМИ ВОЛОСАМИ — ВПЕЧАТЛЯЕТ! НЕ НАДОЕЛ ВАМ БЕЛЫЙ ЕЖИК НА ГОЛОВЕ?
— Пока нет. Были испытания в моей жизни, которые шли одно за другим, и как-то мне показалось, что будет органично проделать над собой такую экзекуцию...
К вечеру артисты входят в раж и даже начинают переигрывать. В сцене объяснений «мамы» и Джона Дайнюс как-то слишком чувственно обнимал Васильеву: и совсем не по-сыновьи целовал в губы. Он требовал дополнительные дубли, каждый раз придумывая новую причину, якобы хочет попробовать другой жест или нашел более точную интонацию. Спросила его:
— КАКАЯ ИНТЕРЕСНАЯ У ВАС РАБОТА — ОБНИМАТЬ КРАСИВЫХ ЖЕНЩИН. КСТАТИ, ГДЕ ВЫ ВИДЕЛИ, ЧТОБЫ СЫНОВЬЯ ЦЕЛОВАЛИ МАМ ТАК СТРАСТНО?
— Это у нас такой обычай русский (смеется). Такую шикарную да еще талантливую женщину невозможно не целовать. Я и свою настоящую маму всегда целую в губы, и ей от этого бывает неловко. Просто я так выражаю свою любовь. Мой Джонни и «сестру» с первой же встречи активно расцеловывает, чего уж тогда удивляться, что в 47-й серии он принялся и за маму. Мне повезло, в этом сериале все женщины — красавицы, и со всеми я целуюсь.
— ВАМИ КОГДА-НИБУДЬ МАНИПУЛИРОВАЛИ ЖЕНЩИНЫ?
— Это невозможно. Я сразу вижу их игры, и мне становится смешно. Самая лучшая защита от авантюристок — юмор. Именно его не хватает моему герою. Он неглуп, просто наивен, потому что слишком любит, а любовь его ослепляет.
— ЧЕМ ВАМ ПРИШЛОСЬ ПОЖЕРТВОВАТЬ РАДИ СЕРИАЛА?
— Семьей. Я на четыре месяца уехал в Москву, оставив жену и сына одних. Еще пришлось свернуть работу в театре. Впрочем, для артиста полезно менять труппы, города, страны, вообще жизненное и рабочее пространство. Чем больше площадок, тем больше выбор, а возможность выбора делает актера свободным.
